Варшавская истерика: кто боится собственных скелетов в шкафу?

Боксёрская двойка, весьма эффектно и неожиданно пробитая Владимиром Путиным Польше по теме исторической вины за пособничество Гитлеру в развязывании Второй мировой войны и «полном и окончательном решении еврейского вопроса», вызвала у польского истеблишмента состояние грогги.

Реакция спесивых польских панов представляла собой паузу, переходящую в лёгкую панику. Российскую версию истории Восточной Европы с 1939 года в Польше хотят запретить распространять под угрозой уголовного наказания. Демократия? Свобода слова? Права человека на получение информации? — Нет, не слышали.

Польша со всего размаху наступает на советские грабли в их худшем исполнении: в Советском Союзе запрещали «свободу», теперь в Польше запрещают взгляды на историю. Как в фашистской Германии.

В принципе нет лучшей рекламы какой-либо идее, чем запрет на её распространение под страхом тюрьмы. Дальше включаются методы «партизанского маркетинга», в просторечии называемого «сарафанное радио». Успех западных радиоголосов в СССР был основан как раз на этом эффекте. Неужели поляки и их англо-американские кукловоды забыли исторический недавний опыт?

Можно сказать уверенно — никто ничего не забыл. Паника поляков вызвана совершенно другими причинами, и их стоит рассмотреть отдельно. Ибо речь идёт о весьма деликатных моментах, отнести которые к заурядной конспирологии не позволяют некоторые публичные высказывания российских политиков, которые причастны к формированию российско-западной повестки последних тридцати лет.

Дело в том, что Польша давно, с конца XIX века, достаточно плотно находится под контролем Британии. И даже годы пребывания в составе Варшавского Договора не искоренили проанглийскую прослойку в польском политическом классе. Понятно, что Британия, являясь американскими прокси-силами, передала Польшу в сферу влияния США, что, по сути, не означает утраты контроля над страной: британские и американские спецслужбы в Восточной Европе действуют солидарно.

И когда перестроечные советские элиты, готовящие Россию к капитуляции перед Западом, выстраивали фундамент для сепаратных сделок с США в обмен на личную легитимность на Западе, то в условия договора входил непременный пункт о признании российскими элитами западной версии истории отношений СССР и Польши.

Именно лояльность к польско-американской версии в конце 80-х и начале 90-х легла в основу готовности Запада признать либеральную российскую власть и впустить её со своими деньгами и родственниками на постоянное место жительства.

Эту позицию выстроил ещё Горбачёв, Ельцин гарантировал её сохранение, Путин же до поры до времени вообще не касался этого вопроса. Для Запада молчание России по вопросу трактовки предвоенной истории Европы стало по сути одной из составных частей Вашингтонского консенсуса. Ревизия этого вопроса была запрещена не по научной целесообразности, а по политической.

Горбачёвский СССР и следом за ним Россия признали вину за Катынь и принесли свои извинения Польше, полагая, что этим знаком устраняются препятствия для налаживания отношений. Запад же понял это как слабость и ринулся в атаку на поле истории.

Любая попытка подвергнуть предвоенный период исторической ревизии, тем более с публикацией исторических документов, опровергающих версию Запада, по сути, является не просто поводом для разрыва отношений со всеми вытекающими последствиями. Это, по сути, равнозначно выходу Путина на трибуну Мавзолея Ленина на Параде Победы — ни больше, ни меньше. Во всяком случае, Запад это поймёт именно так.

Так как торговля с Западом для либеральной России и её истеблишмента была важнее отвлечённых вопросов истории, то, конечно, российский правящий класс потребовал от власти принять западную версию истории в обмен на сохранение виз и свободы доступа к кредитам. Тогда эта тема никак не влияла на благосостояние элиты, и она с готовностью соглашалась со всем, что не влекло угрозы в перспективе ближайшего квартала. Хотят в США, чтобы Польша была в вопросе Второй мировой войны жертвой СССР — да на здоровье.

По сути, в российский политический обиход была запущена некая фигура умолчания на публикацию всего, что могло повредить текущим отношениям с Западом, а значит, и всего комплекса вопросов истории накануне войны, где Польша — одна из главных виновных. Ведь за Польшей во всю ширь торчат британские уши.

Признание англосаксонской историографической версии для российских приватизационных элит было знаком подчинения и поводом для легитимности на Западе, неким пропуском в закрытый клуб миллионеров. Тема предвоенной истории была выдавлена в маргинальное пространство и снята с академической повестки, хотя обладает колоссальным взрывным потенциалом. Раскрытия российских архивов в Польше боятся намного сильнее, чем Таманской танковой дивизии.

Именно этого испугались в Польше после слов Владимира Путина о том, что России есть что сказать по вопросу ответственных за начало Второй мировой войны. Россия честно соблюдала негласную договорённость и не публиковала реальное содержимое архивов. Но Запад плевать хотел на все договоренности. Путин обозначил впервые, что сейчас такая договоренность практически утрачена. Россия на пороге раскрытия всего того, что обязалась скрывать в обмен на доступ элиты в экономическое пространство Запада.

Два путинских заявления, одно другого решительнее, привели польско-американскую политическую богему в состояние сбоя шаблона в стиле новоукраинского «а нас за шо?» Никто не ждал, что Путин нажмёт именно на эту любимую мозоль англосаксонского исторического катехизиса. Об этом аспекте все как-то позабыли, и когда Путин просто показал ключи от шкафа, в котором толпятся польские исторические скелеты в английских набедренных повязках, адресаты едва не упали в обморок.

Самое страшное, что Путин вставил в польскую тему неустранимый стержень — тему антисемитизма. Причём не бытового, а системного, связанного с Гитлером и Холокостом. Для американцев это неотбиваемый удар, который они пропустили и взвыли от боли. Для Польши же это означает угрозу крушения мифа о том, кто в той войне был главным виновником, а кто — главным пострадавшим.

Ещё хуже то, что среди самих евреев вовсе никаких доказательств путинского тезиса и не требуется: в любой еврейской семье в любой стране мира Польша традиционно ассоциируется с самым сильным антисемитизмом. Не Испания, не Германия, не Россия, а именно Польша.

Дело дошло даже до того, что среди ашкенази (европейских евреев) появилось определение «польский еврей». Это символ особой касты — нетипичного, ополячившегося еврея, сочетающего в себе надменность, чёрствость, закрытость и лживость в отношениях к единоверцам, эгоизм и утрату чувства еврейской идентичности и солидарности. Иметь дело с человеком, о котором сами евреи предупреждали, что он «из польских евреев», означало очень рисковать и необходимость быть крайне осторожным.

Подтверждением этого мнения стала реакция польского председателя Союза еврейских религиозных общин Клары Колодзейска-Полтын и главного раввина Михаила Шудриха на слова Владимира Путина о роли Польши в начале Второй мировой войны.

По свидетельству газеты Rzeczpospolita, они возмутились словами российского президента, назвав высылку и бегство евреев из Польши «помощью сионистскому движению в поддержке эмиграции 10% еврейского населения». Когда Гитлер в 1938 году изгнал тысячи немецких евреев, Польша и лично посол Липски помогали им с переселением, и неверно вырывать слова польского посла из контекста. Такие вот «акулы пера» и «акробаты фарса», как писали Ильф и Петров.

Ещё немного — и польские еврейские функционеры предложат поставить памятник Гитлеру в знак благодарности за помощь в основании Израиля. А концлагеря предложат считать эксцессом и не вырывать вопрос из контекста.

Так выжившие в Польше евреи заплатили за выживание в польской среде. Уже одно это лучше всяких аргументов характеризует эту среду и подтверждает очень специфическое отношение поляков к евреям. И вот всю эту правду вдруг вынул из пыльного шкафа и объявил на весь свет Владимир Путин. Присовокупив, что пишет книгу на эту тему. Что для польско-англосаксонского чувства комфорта вдруг обозначило страшную угрозу обещания отсроченной смерти. Ведь Путин напишет книгу с опорой на такие документы, опровергнуть которые не получится никак.

Под удар попадут отношения Польши и Израиля, а значит, будет втянуто еврейское лобби в США. У польской марионеточной элиты такая перспектива вызывает полуобморочное состояние. Конфликт с современным еврейским миром для Польши означает конфликт с одной из самых влиятельных национальных групп влияния в США. И это имеет свои серьезные финансовые основания — только собственности у евреев в Польше было отобрано на 300 млрд долларов. Это серьезные и интересные цифры.

Если такое произойдёт, то Россия нанесёт Западу удар не в челюсть, а в пах. Это страшнее Сирии и всех «Северных потоков» вместе взятых. Ибо это атака на один из стержней западного мифа, лежащего в основе его стратегических союзов. После такого все пути к перемирию отрезаны навсегда.

Путин показал, как и чем он будет бить Запад, предоставив ему время для обдумывания — ведь книга пока не написана. Её выход означает переход Рубикона: стоит один раз признаться, что в России когда-то из меркантильных соображений по просьбе Запада приняли выгодную Польше версию истории, даже просто впустить в научный оборот некоторые ставящие под сомнение эту версию документы, то посыплется всё, на чём стоит обоснование моральной гегемонии Запада.

Тут и трактовка пакта СССР и Германии о ненападении, и другое освещение роли Польши в Мюнхенском сговоре, и детали участия Польши в работе немецких концлагерей. И приведёт всё это в итоге к тезису вины Британии и США за развязывание Второй мировой войны и «выращивание» Гитлера в Германии. Только тронь эту тему — и вся основа моральной вменяемости Запада рухнет, превратив его из героя и жертвы в лицемера и подлеца.

Грохот от падения великого либерального мифа похоронит под собой всю систему американского мирового господства. Во всяком случае, её идеологическое обеспечение откажет, и ждать распада геополитической структуры останется совершенно недолго.

Именно понимание далеко идущих последствий развенчания роли Польши в истории Второй мировой войны стало причиной истерики, охватившей польский и американский истеблишмент. Именно отсюда их совершенно идиотские панические решения и неподготовленные опровержения.

Показав готовность достать из российского архивного шкафа некоторые исторические скелеты, Путин взял паузу, которая чем дольше длится, тем тяжелее переносится. Пока Путин молчит, в Польше разгорается паника и начинаются метания. В мае там выборы, и теперь тема ответственности Польши становится одним из ключевых дискурсов повестки, что превращает программы кандидатов в конкурс на лучшее оправдание перед обвинениями Путина.

Запрет же на пересказ этих обвинений под страхом тюрьмы — вообще мечта любого пропагандиста. Теперь версия Путина гарантированно станет достоянием польской общественности. Скелеты из пыльного шкафа польской истории смеются во всю пасть над незадачливыми польскими политиками и готовы выйти на всеобщее обозрение.

Источник